СХОДНИЦА
- Львовская обл.
Вода разила сероводородом, пить её совсем не хотелось. Я поинтересовался, так ли это необходимо, но бестактный вопрос даже не был удостоен ответа – и десятидневный запив начался.
Сходница, городок в Прикарпатье, напичкан водой, лечебные свойства которой постулируются вот уже две сотни лет. Не всякому организму есть, что лечить, но мои эксперты считают, что набираться здоровья можно и наперёд. Источники есть самые разные – даже, например, с глицерином. А из одного, за номером 26, вертолётом-самолётом возили аж в Москву самому Андропову (что, однако, ему в конце концов не помогло). Точки разумно разбросаны по окрестностям, и пациентам для набулькивания водой приходится совершать в самом деле полезные прогулки.
Дороги этих мест заслуживают отдельного упоминания. Весной, когда сходит снег и вскрываются ямы, движение замедляется. Опытные таксисты демонстрируют чудеса изворотливости, а туристы-автомобилисты бьются об ухабы железным брюхом. И это несмотря на то, что мы находимся в глубоком тылу.
Местная экономика переживает упадок. Несмотря на то, что вся целебная вода здесь называется «нафтуся», действующую нефтескважину мы обнаружили только одну. Туризм перестал быть организованным и массовым после ликвидации соцстраха как пережитка социализма; повсюду пустуют многолетние недострои. А что касается сельского хозяйства, то много ли вырастишь в горах? Так, себе на прокорм.
Из-за гористой местности брать велосипеды не стали и всюду ходили пешком. Однажды отправились на Тустань – это старые развалины над торговым путём, на котором в былинные времена местные взымали плату с проезжих купцов. Сейчас развалины обнесли забором и, блюдя традиции, взымают плату с любопытствующих. Я хотел пробраться без билета, но эксперты рекомендовали мой сугубо научный интерес удовлетворять как-либо иначе. Мы же на отдыхе. Кстати, местные филологи выводят название блокпоста из слов «тут» и «стоять».
Каждый день мы обходили от двух до пяти водоносных точек. Запашок со временем замечаться почти перестал, сохранившись только в источнике №18 и в нашем водопроводе, то и дело попахивавшем канализацией.
Отдых стал размеренным и приятным, дудление вод перемежалось уверенным трёхразовым питанием. Но советский человек не может организовать свой досуг без повышенных обязательств. Меня записали на массаж. Мало того, что процедура предусматривает приспускание штанов, что я в присутствии посторонних делать не привык. Так ещё под расписание массажиста нужно было планировать весь день! Если бы я не сообщил экспертам, что по правилам ВЦСПС и ОБХСС каждому отдыхающему после обеда полагаются полчаса на переваривание пищи, то бегали бы мы по курорту высунув язык без остановки.
Для разнообразия мы поехали во Львов, по дороге развлекаясь разглядыванием цветущей гречихи и то и дело входящих-выходящих попутчиков, пока ещё выделяющихся среди прочих военной формой.
Где-то здесь есть тренировочная база, где проходят подготовку добровольцы и просто мобилизованные. В этих краях слышится эхо войны. Многие ушли на восточный фронт, многих уже привезли обратно. Повсеместно видны либо сине-жёлтые и красно-чёрные флаги, либо ящики для сбора пожертвований на армейские нужды.
Город почти не изменился. Некоторые говорят, что в этом почти-не-изменении он пребывает вот уже 300 лет, но мы полагаем, что это всё же некоторое преувеличение. Есть новостройки. Туристов из России стало меньше. Они сейчас, говорят, сосредоточились на направлениях вроде Крыма и Донбасса.
Львов – город соборов и кафе. Вся средневековая красота, правда, сосредоточена на двух квадратных километрах, но провести день, два, а то и неделю можно. Наскоро перекусив штруделями, мы двинулись осматривать памятники ушедшей цивилизации, почему-то всё время возвращаясь к доминиканскому собору и периодически задерживаясь то в одном, то в другом богоугодном заведении ввиду моросящего дождя.
Спасения искали не только лишь мы. Робкие туристы топтались у входа. Иные с озадаченным видом изучали инвентарь. Меня же поразило сочетание жертвенных касс «на войну» с доской, где вывешены фотографии уже погибших. Казалось бы, причинно-следственная связь очевидна, однако кто-то же в эти корзины всё подбрасывает и подбрасывает...
Потом мы проголодались и принялись искать какое-нибудь кафе, которое бы удовлетворило нашему взыскательному коллективному вкусу. Я на всякий случай заправился колбаской из палатки с фастфудом и далее участвовал в поиске со спокойствием сытого кота. Заведения общепита здесь на каждом шагу, но тем сложнее определиться с выбором. Например, «Два голубца» разили капустным духом не менее чем на четверть рыночной площади. К голубцам в хорошем смысле я неравнодушен, но всем хотелось чего-то не того. Всякие «гасовые лямпы» и «крыивки» приелись. Мы ходили часа три, обнаруживая то изъяны, то чрезмерность, то простую, но не поддающуюся формализации неподходящесь того или иного кафе. Когда наша приунывшая процессия в пятый раз оказалась на Староеврейской, в самом её конце обнаружилось то, что мы так долго искали и мимо чего проходили уже не раз. Оно называлось «У пьеца».
Название интриговало. Кто или что этот пьец? Из меню, которое изобиловало диалектизмами вроде «борща из тёплого пьеца» и «зупы в хлебе», понять ничего было нельзя, а пояснения официанта, как специально слегка косноязычного, ясности не то что не привнесли, но даже заставили подозревать, будто текст составлялся по его невнятному прононсу. Кто-то из нас начал склонялся к идее, будто пьец – это вепрь, он же дикий родственник свиньи. И только добрые соседи по подвальчику нам потом рассказали, что пьец – это печь, а стены внутри выложены старыми изразцами. Тут всё встало на свои места; я мог бы и сам догадаться, если б хотел.
Вернувшись на воды, мы ещё несколько дней побродили по туману и засобирались восвояси. На последнем сеансе у костоправа мадам передо мной в порядке благодарности сказала мастеру, что ей массажа хватит на целый год; я же подумал, что мне – на два или даже на пять.
Ехали домой в скоростной электричке, где у меня состоялся примечательный диалог, довольно точно характеризующий весь этот катаклизм, который мы наблюдаем вот уже столько лет.
– WiFi у вас есть?
– Есть. Но не работает.