Дмитрий Королёв

Стихотворения и поэмы

ЧЕТЫРЕ НЕДЕЛИ

ПРОСТО ТАК


 Когда-то ветер был погожим,
Причёски поправлял прохожим;
Он ласков был, а воздух – чист;
Я видел одинокий лист
На ветке осени. Порою
Я быть хотел самим собою
И покидал житейский стан,
И мысли поглощал туман.

 Зима седые любит краски.
Я не надел сегодня маски,
И робко входит в мир-кольцо
Незащищённое лицо.
Зима мне кажется другою,
Чем осень, полная тоскою...
Но мир зависит от того,
Как люди смотрят на него,
И он печален.

Январь 1993

ПТИЦЫ


 Поговорим о чёрных птицах;
Они берутся ниоткуда
И улетают в никуда,
И увлекают облака
В своём движеньи за собою.
На одиноких островах,
Плывущих в чёрном океане,
Перекрываемых волнами,
Похожими на чёрных птиц,
Они устраивают гнёзда,
Но улетают навсегда.
В те дни, когда восходит солнце
И птиц одолевает сон,
Мы все выходим из убежищ
И молча смотрим на светило.
Наш прежний мир давно угас,
Но мы не сможем стать углями,
Зачем-то хочется понять:
Откуда прилетают птицы?

Февраль 1993

ОДНАЖДЫ


 Природа вновь обретает цвет,
А как была благородна тушь;
Была зима – но её уж нет,
И странен вид растоплённых луж.

 Я занавесил своё окно,
И отвернулся, и повторял:
"Зима сковала нас всех давно,
И я навек тебя потерял."

 Затем, роняя свою тетрадь,
Я облегчённо глаза прикрыл,
Но вдруг увидел тебя опять,
Тебя, которую так любил.

 Я сам себя заковал в любовь,
И панцирь тянет меня на дно.
Всё повторяется вновь и вновь,
И я выглядываю в окно.

 А там закрыты глаза весны,
Там звёзды твой освещают путь,
Я наяву наблюдаю сны,
Я позволяю себе заснуть.

Март 1993

* * *


 Я пил и кофе, и вино,
И воду из-под крана;
Я был доволен глубиной
Телесного стакана.
Однако потерял давно
Способность пить и быть собой,
Не заживает рана;
И ты одна тому виной,
Что я разбит своей судьбой:
Была ты мне желанна;
Я пил из океана.

Апрель 1993

ХУДОЖНИК


 Я разглядываю склоны постаревших домов,
Обретающих покой и опускающих руки.
Не пройдёт и сотни лет, – среди молчанья холмов
Сохранятся лишь туман да одинокие звуки.

 Я художник, я хотел запечатлеть этот мир.
Но полотна, как холмы, теряют краски и стены,
Затирает в них природа силуэты квартир
И пустынные рисует и творит гобелены.

Апрель 1993

У ОКНА


 Зачем человек сидит у окна,
Листая страницы дней?
Быть может, он ждёт, что придёт Она,
И думает лишь о Ней.

 В окне прорисован огромный дуб,
Покрытый листвой людей.
Порывистый ветер совсем не груб –
Он просто поёт о Ней,

 Он хочет развеять безумье сна,
Срывая листву с ветвей;
Но всё человек сидит у окна
И думает лишь о Ней.

Май 1993

АКВАРИУМ


 Давно вдыхая капельки дождя,
Мы замечаем, что вокруг – аквариум,
И тучи так подобны кашалотам,
Спускающимся медленно на дно.

 Мы застываем, наблюдая их,
Величественно плачущих животных,
Понявших и забывших, что вокруг –
Растрескавшийся, брошенный аквариум.

Май 1993

ПРОЩАHИЕ


 Я вылепил из пластилина
Дождливой юности моей
Лицо дождя с улыбкой сплина;
Мы одиноки средь людей.

 О, как смешно мне: слишком рано
Я в зеркало судьбы смотрел
И бил по клавишам органа –
Лишь ветер в этих трубах пел.

 Лишь только он тревожил струны
И только дождь стучался в дверь –
И я рассматриваю руны,
Такие странные теперь.

 Судьба! Измятая страница
Тетради брошенной моей!
Умчи меня на колеснице
Крылатых бешеных коней!..

Июль 1993

КОМHАТА


 Сначала – белый потолок,
Затем – стеклянный снег;
И ты, последний человек,
Проходишь в белый смог.

 Ты видишь пятна двух картин
Hа теле серых стен,
Hо попадаешь в странный плен
Движения гардин.

 И ветер дремлет; для него
Придуман сон давно –
Как чья-то тень глядит в окно,
Hе видя ничего.

 А взгляд картин глубок и нем –
Они глядят в себя
И видят то, что для тебя
Исчезло насовсем.

Июль 1993

КРАСКИ


 Аккорды пишущей машинки
Подобны грохоту прибоя,
И небо серо-голубое
Пронзают тающие льдинки.

 Закрыты солнечные ставни,
Но у тебя чудные краски,
И ты шагаешь без опаски,
А подо мною стонут камни.

 Ты нарисуешь летний вечер;
Мне тяжело, но цвет мой – чёрный,
Я подчеркну твой вкус бесспорный,
И мы пойдём себе навстречу.

 В страну сияющих акаций,
Где облака слегка белее,
Где наши краски побледнеют
При виде новых декораций.

Август 1993

СТРАНИЦА


 Я взглядом толкаю минутную стрелку,
И чувствую: время проносится мимо,
И я тороплюсь, как усталая белка
Вращает своё колесо одержимо.

 Проносятся мимо надежды на чудо,
Обрывки стихов и знакомые лица,
Но я собираю слова ниоткуда,
Пока не дописана эта страница.

Август 1993

ПОВЕСТЬ


 Я помню белые колонны
Среди классических развалин;
Ещё деревья были сонны,
И воздух утренний – печален.

 Но старый город слышал звуки
Спокойной музыки поэта
И улыбался пятнам света,
Теряя обаянье скуки.

 Давно минули эти годы,
Весну давно сменило лето,
И романтической погоды
Катилась пёстрая карета.

 Был кучер весел и раскован,
Он пел, и лошади смеялись,
Но древний город, улыбаясь,
Немного был разочарован.

 И снова, как медведь в берлоге
Ворочается, беспокоясь,
Усталый бог в своём чертоге
С трудом дописывает повесть.

 О том, что рушатся колонны,
Что ветер осени – печален,
Что я стою среди развалин,
И мне внимают лишь вороны.

Сентябрь 1993

* * *


 Комната оклеена обоями.
В дымке электрического света
День подобен поезду в туннеле.
Ты сидишь на смявшейся постели;
Маленькая комната согрета
Бледными прозрачными обоями.

Сентябрь 1993

РИСУНКИ


 Шагает осень по серым плитам.
Земля вращается монолитом,
Но жизнь похожа на острова.
Однажды я протираю окна,
Меняя краски бесповоротно,
И осень входит в свои права.

 Скопленья листьев сухих, разбитых –
Её следы на холодных плитах,
Как будто нужно иметь следы;
И я, твоё забывая фото,
Рисую снова на стёклах что-то,
Играя пятнами пустоты.

Сентябрь 1993 г.

ОСЕННИЕ ОБЛАКА


 Небо заполнено до половины,
Ветер качает воздушные льдины;
Стая ворон над руинами лета
Грозно бормочет слова без ответа;
Солнечный диск опадает устало
Сквозь пустоту своего пьедестала.

Октябрь 1993

ВЕЧЕР


 Весь день я блуждал в ожидании встречи;
Остывшая осень мне кутала плечи
В накидку из мокрых снежинок;
Я вдаль провожал уходящие шубы,
И ветер шатал водосточные трубы,
Пронзённые иглами льдинок.

 Бледнело светило на небе усталом,
И тучи висели большим покрывалом
Над сном задремавшего мира;
И серые тени спешили куда-то,
Слегка улыбаясь вдали виновато
Покинутому конвоиру.

Ноябрь 1993

ОКНА


 В пустынных комнатах зимы гуляет ветер.
Передо мной в дверях он хлопает в ладоши,
Пугая птиц – мои бумаги на столе,
И мы идём сквозь разлетающийся веер
Куда-то вдаль, где мир пустыннее и больше,
Где потолок намного выше, и светлей,
И холодней. Я замечаю пятна
Огромных окон, скрытых аккуратно.

 И, глядя в мутное стекло, я улыбаюсь,
Как будто окна – потемневшие картины,
Давно забытые, похожие на ночь,
Как будто кто-то одинокий, развлекаясь,
Подобно Богу сотворил миры – витрины,
И, насмотревшись в них, ушёл куда-то прочь,
Где потолок и выше, и светлее,
Где мир – пустынней, ветер – холоднее.

Декабрь 1993

НЕБО ЗИМОЙ


 Зима улыбнулась ласково,
Льдом покрывая землю.
Крашенный снежной краскою,
Белому небу внемлю.

 Там серые кони носятся
С крыльями и без крыльев;
Пляшет луна-разбойница
В облаке снежной пыли.

 Я часто себя простуживал
Зимними вечерами,
Взяв ледяного кружева
Стынущими руками.

 Теперь я и сам так холоден,
Что улыбаюсь льдинам
В светлом зеркальном городе
Словно своим картинам.

 Зима создаёт развалины;
С нею мы так похожи.
Руки мои направлены
К небу в стальных калошах.

Январь 1994

ВСТРЕЧА


 Какое бледное небо,
Какие тонкие руки.
Теперь я с Вами, а мне бы
Уйти от неги и скуки.

 Февраль играет на флейте,
Но я и так озадачен:
Смеёмся мы или плачем
Вдвоём на мрачной планете?

 Сломался маятник счастья,
И всё вокруг виновато.
У Вас часы на запястье –
Хм, я дарил их когда-то.

 Уйти... Но слишком непросто
Обидеть память разлуки
И Ваши нежные руки
Сменять на мокрые звёзды.

Февраль 1994

ОТТЕПЕЛЬ


 Ровно четыре недели
Я слушал голос метели,
Хватал волшебные звуки,
Прятал в свою тетрадь;

 Ровно четыре недели
Трещали ветками ели,
Ломая тонкие руки,
Чтобы ожить опять.

 Тучи внезапно пропали
В полях из льда или стали,
И солнце тающим блюдом
На земь роняет свет;

 Снежные волки умчали
В страну волшебной печали...
И я, шагающий к людям,
Вновь говорю: "Привет!"

Февраль 1994

ЗИМНИЕ ЦВЕТЫ


 Я опять сижу у окна.
Надо мной пролетают птицы.
Снег последний ещё искрится,
Но зима слезами полна.

 На столе поникли цветы.
Кто растил их в оранжерее,
Где нагретые батареи
От зимы скрывали кусты?

 За окном сменяются дни.
За окном умерла эпоха.
Мне смешно и немного плохо,
Мы теперь остались одни.

 Мой последний, чудный букет,
И тебя я возьму с собою!
Словно дверь, я окно открою,
Мы как птицы встретим рассвет.

Февраль 1994

* * *


 Ты слегка закуталась в простынь.
За окном – огромные звёзды,
Но тебе видны только пятна,
Ведь в глазах у тебя – вода.
У меня – безумный характер,
Он похож на сломанный катер,
Потерявшийся безвозвратно
Или прибывший в никуда.

 Всё на свете несправедливо.
Ты поверь, что и мне тоскливо,
Хоть я думаю о работе
И потере последних дней.
Позабудь недавние встречи,
Запахни остывшие плечи;
Ты ещё заставишь кого-то
Посмотреть на тебя теплей.

Апрель 1994

НА БЕРЕГУ


 Куда ушла моя любимая?
Куда уплыли корабли?
Вы стали вновь неудержимее
И неприступнее вдали.

 Вы снова бросили мечтателя
Среди растрескавшихся дней,
Меня, смешного собирателя
Остывших чувств и кораблей.

 Теперь и мне б уйти под парусом –
Но обречён я на покой,
И тучи театральным ярусом
Следят, наверное, за мной.

Май 1994

СНЫ И СКАЛЫ


 Вчера предутренние тучи
Настигли мой тревожный сон,
И ветер, с ними неразлучный,
Казалось, дул со всех сторон,
Казалось, тучи – это птицы,
А прочий мир мне только снится.

 Зачем я выдумал рассветы –
Ворота для остывших снов?
Теперь дожди смывают лето
С когда-то светлых городов,
Где раньше мог уедениться
Я только на пустой странице.

 Вчера я понял: только скалы,
Да, скалы, спящие всегда,
Они – приют мой запоздалый,
Мои стихи и города;
Сюда примчатся вереницей
Седые тучи или птицы...

Июнь 1994

РАССВЕТ


 Утро. Лето. Чистое небо.
Ветер дышит пятнами снега.
Разлетелись чудные сны
Прочь от солнечного ковчега.

 В небе – фразы долгой беседы.
Как воздушны звуки рассвета
В облаках ночной тишины,
В облаках спокойного света!

 Ах, о чём же мы говорили?
О следах на солнечной пыли,
О скитальцах древних планет
И о нашем утреннем мире.

 Здравствуй, солнце! Мы за порогом.
Что ж, пойдём по старым дорогам!
И хоть мира лучшего нет,
Мы изменим его немного.

Июнь 1994